Место отбывания наказания: что нужно сделать, чтобы осуждённого отправили отбывать наказание

В настоящее время пенитенциарная система находится в ведении Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН), которая находится под юрисдикцией

Министерство юстиции. Россия занимает третье место по численности заключенных в мире после США и Китай — согласно веб-сайту ФСИН, 1 апреля 2017 года в следственном изоляторе содержалось 623 242 человека.

Тюрьмы и исправительные колонии в России, и из этих 48 830 были женщины.7 Заключенные отбывают наказание в исправительных колониях, поселениях колоний, учебных колониях или тюрьмах. В исправительных колониях

Существуют различные режимы — общий режим, строгий режим, специальный режим и специальный режим для тех, отбывая пожизненное заключение. В исправительных колониях заключенные размещаются в больших блока.

Несмотря на усилия по гуманизации системы, условия в большинстве исправительных колоний и следственных изоляторах остаются среди худших в Европе, и только в 2016 году было вынесено 64 решения ЕСПЧ против России касающиеся бесчеловечного или унижающего достоинство обращения в местах лишения свободы.

8 НПО, занимающихся условиями содержания в тюрьмах сообщают, что пытки и другие виды жестокого обращения продолжают оставаться проблемой в некоторых исправительных колониях, и в конце 2016 года Международная Амнистия сообщила о пытках и жестоком обращении с мирным протестующим и отбывающими наказание.

Почему отправляют в другие регионы?

Дистанция — это один из способов психологической подготовки заключенных. Они очень далеки от поддержки, от помощи.

Практика отправки заключенных в изгнание в отдаленные районы страны — это традиция, уходящая корнями в давние времена. По крайней мере, до 18-го века и привело к уникальной пенитенциарной культуре в России, которая сочетает в себе тюремное заключение и изгнание.

В течение десятилетий после распада Советского Союза российские власти не смогли преодолеть эту традицию изгнания. Отчасти это связано с отсутствием инвестиций в создание пенитенциарных учреждений где проживает большая часть населения, но это также из-за глубоко укоренившейся пенитенциарной культуры, сформированной по истории и географии.

Это означает, что заключенные продолжают отбывать наказание на периферии далеко из их домов.

Московская область, самый густонаселенный регион в стране, имеет всего шесть пенитенциарных учреждений, тогда как, для сравнения, в республике Коми на Крайнем Севере насчитывается 13 пенитенциарных учреждений. Московского города нет.

Несмотря на положения закона о том, что заключенные должны отбывать наказание рядом с домом, заключенные продолжают быть посланным, чтобы отбывать наказание за тысячи километров от их домов и семьи.

Уголовно-исполнительный Кодекс устанавливает основной принцип, согласно которому заключенные должны отбывать наказание в регион, в котором они проживают, но Закон также предусматривает множество исключений из основного принципа содержания заключенных в регионе, в котором они проживают.

Тип тюремного режима, за который будет осужден осужденный, включен в приговор судьи (т.е. будь то общий режим, строгий режим или особый режим), но решение о том, какое уголовное учреждение заключенный будет отправлен в Федеральную службу исполнения наказаний. Администрация досудебного производства

Центр задержания будет проинформирован о том, в какой регион направлен конкретный заключенный, и местный отдел Федеральной службы исполнения наказаний, который назначает заключенных в пенитенциарные учреждения в этом регионе.

На самом деле большинство заключенных отправляются на очень большие расстояния для отбывания наказания. Законодательство гласит, что заключенные могут быть отправлены для отбывания наказания в другой регион:

1. в исключительных обстоятельствах по соображениям здоровья или личной безопасности;
2. если в их регионе нет соответствующих пенитенциарных учреждений;
3. женщины и подростки будут отправлены для отбывания наказания везде, где есть соответствующее учреждения;
4. заключенные, осужденные за особо тяжкие преступления, такие как похищение (статья 126), похищение человека, торговля людьми, терроризм, организация вооруженной группы, организация экстремистской группировки, измена, вооруженное восстание, покушения на жизнь чиновника или сотрудника полиции будут отбывать наказание на усмотрение Федеральной службы исполнения наказаний.

Во многих случаях, по-видимому, нет никаких юридических оснований для отправки заключенных далеко от дома.

В рамках уголовной тематики, интересна будет для прочтения статья о наркотиках: Изменения к статье 228.1 УК РФ — что будет меняться + послабления и смягчение

Как посетить заключенного?

Когда заключенного отправляют далеко от дома, это означает, что членам семьи предстоит долгое и дорогое путешествие, чтобы навестить своих родственников в тюрьме.

Семейные визиты — это не только помощь в реабилитации, но и также жизненно важный спасательный круг для многих заключенных в России.

Условия в российских исправительных колониях суровые и родственники приносят столь необходимые лекарства и еду.

Семейные визиты часто могут помочь уменьшить напряженность в тюрьме учреждения, и поэтому тюремные власти заинтересованы в содействии таким визитам.

Заключенным разрешают короткие посещения продолжительностью четыре часа и продолжительные три дня, для которых специальные в тюремных колониях предусмотрены жилые блоки.

Можно ли отбывать наказание в своем регионе?

Как мы выясняли, по общему правилу, конечно же, можно, но практика идет вразрез с законом. Тем не менее недавно стали появляться некоторые новости о том, что будет производиться некоторая гуманизация по этому поводу.

Правительство одобрило законопроект, который позволит осужденным отбывать наказание по месту жительства его близких родственников. Документ подготовил Минюст России.

Согласно инициативе, осужденный может подать письменное заявление с просьбой направить его в исправительное учреждение в том регионе, где проживает его близкий родственник. Такое заявление может подать и сам родственник с согласия заключенного.

Если в регионе отсутствуют условия для размещения осужденного, то его могут направить в ближайший субъект, в котором они имеются. Решение по заявлениям будет принимать Федеральная служба исполнения наказаний.

Законопроект рассмотрен и одобрен на заседании Кабмина 18 июля. В правительстве считают, что он поспособствует сохранению социально полезных связей осужденных.

Минюст начал работать над поправками в ст. 73 и 81 УИК в 2018 году. Инициатором разработки стала уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова, писали «Известия». По ее словам, ФСИН должна иметь возможность предоставлять близким преступников информацию о том, в каких исправительных учреждениях есть места для размещения и трудоустройства. Направлять осужденных, по ее мнению, нужно в колонию, ближайшую к месту их жительства на момент совершения преступления или к месту жительства родственников.

Согласно Европейским пенитенциарным правилам, которые носят в России рекомендательный характер, осужденные должны направляться в учреждения, расположенные вблизи от их мест жительства или мест социальной реабилитации.

В 2017 году Европейский суд по правам человека удовлетворил жалобы родственников осужденных, которые отбывали наказания в отдаленных от мест жительства регионах, сообщал «Интерфакс». Заявители утверждали, что заключение вдали от дома сделало невозможными встречи с осужденными.

Суд указал, что российское законодательство допускает вмешательство ФСИН в семейную жизнь заключенных и нарушает ст. 8 (право на частную и семейную жизнь) и ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) Европейской конвенции по правам человека.

В результате ЕСПЧ удовлетворил жалобы заявителей, обязав Россию выплатить им €27 672, а также возместить судебные издержки.

Также предлагается предусмотреть в законодательстве возможность перевода осуждённого, содержащегося под стражей, из СИЗО с дефицитом мест в соответствующее учреждение другого региона. При этом у человека должно быть право на участие в рассмотрении апелляционной жалобы с помощью видеосвязи, передаёт ТАСС.

• ФСИН и СПЧ также предлагают дополнить УПК нормой, согласно которой срок рассмотрения уголовного дела в апелляционном порядке не должен превышать полгода.
• Для переполненных СИЗО предлагается установить возможность перевода подозреваемых и обвиняемых на срок не более 20 суток в изоляторы временного содержания в пределах населённых пунктов, в которых располагаются СИЗО.
• В числе других предложений ФСИН и СПЧ:

1. запретить арест женщин, у которых есть дети в возрасте до трёх лет, беременных и инвалидов I и II групп (за исключением подозреваемых и обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений);
2. не отправлять под арест тех, кого впервые привлекают к уголовной ответственности за преступления, наказание по которым не превышает пять лет колонии;
3. принудительно высылать за границу иностранцев, которые нарушили требования УК.

О том как можно увидеться с лицом кто отбывает наказание и как, это проходит, можно узнать из интересной статьи: Свидание с осужденным — как все происходит + виды свиданок и условия

Как найти родственника?

Согласно Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации тюремная администрация должна направить уведомление родственников или законного представителя заключенного об их прибытии в тюрьму в течение 10 дней с момента прибытия заключенного в это учреждение.

Информирование производится в соответствии статьи 17 УИК РФ. Относительно прибытия осужденного в место, где должен быть вынесен приговор администрация пенитенциарного учреждения обязана информировать одного родственника о передвижениях заключенного.

Кроме того информируется и Потерпевший или законный представитель потерпевшего, если в деле заключенного содержится решение суда или копия инструкции по информированию потерпевшего или его законного представителя не позднее 10 дней со дня прибытия в исправительное учреждение.

Родственники заключенных, которые могут иметь реальные основания опасаться за здоровье или благополучие заключенных остаются в неведении и даже очень решительные усилия, чтобы выяснить, где заключенный предназначен и где он находится редко встречаются с успехом.

Приведем пример из реального дела. Например, Ильдар Дадин смог передать письмо своей жене Анастасии Зотовой с подробностями пыток, которые он пострадала в Сегежской исправительной колонии в Карелии, и поэтому у нее были законные опасения по поводу его физическое и психическое благополучие при его переводе из Сегежи. Он был переведен из Сегежи 2 декабря 2016 года, но он не знал, куда его переводили, и ему не дали такой возможности сообщить Анастасии, что он был перемещен. Несмотря на ее решительные усилия, чтобы найти его, она только получила окончательное подтверждение того, где он был 8 января. Уже больше месяца его друзья и семья не знали где он был. Анастасия разослала многочисленные запросы властям и начала публичную кампанию требуя знать, где находится ее муж, но не получила никакой официальной информации. 4 декабря она получила информацию из неофициальных источников, что он был в Вологде, а затем 5 декабря она услышала что его перевели в Киров. Когда Комитет по надзору за тюрьмами Кировской области посетил оба СИЗО в Кирове 7 декабря им сообщили, что его там нет. 13 декабря она получила письмо от Ильдара Дадина от 4 декабря и была отправлена ​​из следственного изолятора в Вологду подтверждает, что он был там. 20 декабря в прессе стало известно, что Ильдар Дадин находился в исправительной колонии в Алтайском крае (более 4000 км от Сегежи). В тот же день Анастасия позвонил заместителю главы ФСИН, который сообщил ей, что ее муж прибудет в пункт назначения до конца года, но отказался сказать ей, где это было. 22 декабря она позвонила все тюремные колонии в Алтайском крае, но не нашли его. Затем она получила ответ от тюремной службы в Кировской области от 20 декабря, которая сообщила ей, что «в соответствии с Федеральным законом «о персональных данных», информация о человеке не может быть распространена третьей стороне без разрешения этого лица».

26 декабря она была проинформирована Комиссией по надзору за тюрьмами, что Ильдар Дадин не был на Алтае, однако 4 января кто-то еще сказала ей, что Дадин находится в исправительной колонии № 5 в Алтайском крае, и в тот же день она получила телефон для звонка заместителю главы ФСИН, чтобы сообщить ей, что Ильдар Дадин был в поезде.

Иногда может потребоваться более 10 дней, чтобы семьи были проинформированы, когда заключенный достигает своего конечного пункта назначения.

Когда Александра Мельникова перевозили из Воронежа в Улан-Удэ в Бурятии, только когда он достиг Красноярска, более половины пути, тюремные охранники сказали ему, куда он на самом деле направлялся.

Его жена никогда не получала никаких уведомлений о его точном местонахождении:

Таким образом, будьте очень внимательны, несмотря на то, что в законе прописано одно, на практике получается совершенно другое. Стоит с осторожностью относиться к правоохранительной системе.

О том, что делать человека, если его садят в исправительное учреждение, интересно будет прочитать статью: Что делать если посадили в тюрьму — родственника или близкого человека

Что если отечественная система не помогает?

Европейские тюремные правила требуют, чтобы заключенные имели право информировать третье лицо, если они переводятся из первоначального места содержания под стражей. Как правило, заключенные должны иметь возможность регулярно общаться с внешним миром по переписке и, по возможности, по телефону или с помощью других разрешенных средств.

Право уведомлять третье лицо об их местонахождении является ключевой гарантией против пыток и другие видов жестокого обращения.

Когда человек лишен свободы государственными чиновниками, которые либо не признают этот факт, либо скрывают местонахождение или судьбу этого лица, лицо фактически находится вне защиты закона.

Даже если первоначальное задержание будет признано, сокрытием будущего или нынешнего местонахождение индивида само по себе может привести к насильственному исчезновению. Государство обязано предоставить членам семьи и другим заинтересованным лицам все три элемента информации: находится лицо под стражей, живо ли оно или мертво, и текущее местонахождение.

При неспособности один из этих элементов информации является элементом насильственного исчезновения.

Кроме того, международное определение «насильственных исчезновений» прямо не требует, чтобы намерение или цель секретности состояли в том, чтобы поставить человека под защиту. Например, при делах, когда местонахождение человека скрывается для его же безопасности, может считаться законным исчезновением.

Насильственные исчезновения являются преступлениями по международному праву и запрещены в любое время в соответствии как с международным правом в области прав человека, так и международным гуманитарным правом.

Даже сокрытие местонахождения, заключенного властями в течение семи дней может рассматриваться как насильственное исчезновение.

Итак, в подобных ситуациях, когда вам не сообщают и отказываются сообщать местонахождения лица, лучше всего обращаться в международные органы. Как правило, это Европейский суд. Дело в том, что в последнее время существенно увеличилось количество нарушений прав человека на территории Российской Федерации.

В отношении заключенных применяют неправомерные методы давления, родственникам не сообщают местонахождение заключенных и т. д. В этой ситуации лучше использовать все методы и обращаться не только в отечественные органы, но и международные.

Таким образом, вы хотя бы сможете отбить часть прав, данные нам Конституцией.

1. Важно! По всем вопросам, если не знаете, что делать и куда обращаться:
2. Звоните 8-800-777-32-16.
3. Бесплатная горячая юридическая линия.

Наказание расстоянием

ФКУ ИК-8 УФСИН России по Амурской области, город Благовещенск. Здесь раньше находился гражданский муж Натальи Кибало Али Хаджиев / Федеральная служба исполнения наказаний

Весной Государственная дума России рассмотрит во втором и третьем чтениях предложенные президентом Владимиром Путиным поправки в Конституцию. Юридическая техника законопроекта впечатляет: могут быть приняты нормы, которые, не касаясь первой главы (ее изменить чрезвычайно сложно даже президенту), блокируют ее действие.

«Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора». Так гласит ч. 4 ст. 15 Конституции. А вот так может быть в новой редакции (уточнение ст. 79, гл.

3): «Решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции России, не подлежат исполнению». 

Не нужно заканчивать юридическую академию, чтобы увидеть здесь неустранимое противоречие – коллизию норм. Обычно эти коллизии разрешаются поправками в законы.

Здесь, похоже, логика обратная: узаконенное двоемыслие позволит не выполнять (или избирательно выполнять) решения ЕСПЧ – последней надежды на справедливость российских осужденных и их семей.

Впрочем, у нас уже есть закон, ставящий Конституцию России выше ЕСПЧ и позволяющий не исполнять решения последнего: еще в 2015 г. Конституционному суду разрешили признавать решения ЕСПЧ не подлежащими исполнению – если это противоречит основному закону России. 

Наталья Кибало живет в станице Дубовская Шелковского района Чечни. Одинокой безработной женщине с двумя детьми трудно добраться даже до Грозного, который расположен всего в 110 км от ее дома – билет стоит 250 руб. Сумма на первый взгляд небольшая – но не когда живешь на 800 руб. в месяц (размер государственного пособия на двух несовершеннолетних детей) и помощь взрослой замужней дочери.

Гражданский муж Натальи Кибало Али Хаджиев осужден на 20 лет за незаконное хранение оружия, покушение на жизнь сотрудника правоохранительных органов и похищение человека в 2007 г.

После безуспешных попыток обжалования приговора 7 февраля 2008 г.

осужденный отправился отбывать наказание в колонию в Амурской области, за 8000 км от станицы Дубовской, где остались жить Наталья и ее маленькая дочь.

Поездка в Благовещенск, столицу Амурской области, для Натальи – чистая фантастика: 8000 км, минимум 20 часов самолетом или 196 часов поездом, 40 000 руб. только на транспорт. Кроме того, нужны деньги, чтобы привезти мужу хоть бы что-нибудь.

Наталья безуспешно добивалась оправдания Али Хаджиева, теперь ждет его возвращения из колонии. Незадолго до отъезда в колонию у него родилась первая дочь. Вторая дочь появилась на свет после редкого длительного свидания в колонии, которое спонсировал Международный Красный Крест, в 2009 г. Девочка, Иман Кибало, никогда в жизни отца не видела.

На предварительном следствии обвиняемый сидел относительно недалеко от дома. Впервые топоним Благовещенск прозвучал уже после оглашения приговора. Известие о переводе гражданского мужа с Северного Кавказа в колонию в Амурской области, на другой край России, потрясло Наталью.

Ни одного из других осужденных по одному делу с ее супругом не отправили так далеко.

За период заключения Наталья Кибало бывала у Али Хаджиева в колонии всего восемь раз. Поездки каждый раз оплачивались благотворительными средствами Красного Креста. В 2018 г.

Красный Крест прекратил свою деятельность в Чечне: по словам руководителя представительства Международного комитета Красного Креста на Северном Кавказе Фарруха Исломова, которые приводит ИА «Федералпресс», «сейчас ситуация значительно улучшилась, по этой причине гуманитарная помощь больше не нужна». С тех пор Наталья Кибало больше не могла себе позволить поездки к гражданскому мужу.

В ходатайствах во ФСИН Наталья просила перевести осужденного супруга поближе к родной станице, ведь де-факто она была лишена возможности посещать гражданского мужа, а дети – видеть отца. Однако ведомство не нашло оснований для перевода назад – по мнению ФСИН, возможность получить разрешения на свидания никак не связана с местоположением уголовно-исправительного учреждения. 

Наталья Кибало с детьми

Отказывая Наталье Кибало, ФСИН ссылалась на ст. 73 Уголовно-исполнительного кодекса (УИК) России. Согласно этой статье, осужденные по общему правилу отбывают наказание в исправительных учреждениях в пределах территории субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены.

Есть лишь четыре исключения, когда осужденного могут направить отбывать наказание в другой субъект: 1) по состоянию здоровья, 2) для обеспечения их личной безопасности, 3) с их письменного согласия.

Четвертое исключение весьма пространно: место отбытия наказания особо опасных рецидивистов, осужденных на пожизненный срок, на смертную казнь (в связи с мораторием она де-факто эквивалентна пожизненному заключению); на заключение в тюрьме осужденных по статьям экстремистской и террористической направленности, а также тех, «в отношении которых имеется информация об их приверженности идеологии терроризма, исповедовании, пропаганде или распространении ими такой идеологии», определяет федеральный орган исполнения наказания.

ФСИН посчитала, что Али Хаджиев подпадает под ч. 4 ст. 73 УИК, а значит, ведомство имеет право отправить его отбывать наказание в любую часть страны без объяснения причин. Чем руководствовалась ФСИН, отправляя Али именно в Благовещенск, неизвестно.

Колонии строгого режима есть и в других, более близких к Чечне, регионах. Наталья Кибало считает, что ст.

73 УИК правоприменительные органы использовали по своему усмотрению для дополнительного наказания ее «неугодного» гражданского мужа – среди других деяний ему инкриминировалось покушение на жизнь сотрудника правоохранительного органа.

Обжалуя отказы в удовлетворении ходатайств о возвращении Али отбывать наказание на Северный Кавказ, Наталья ждала «исчерпания средств правовой защиты внутри государства», что является необходимым условием подачи жалобы в Европейский суд по правам человека.

Дело Натальи Кибало и ее дочерей в итоге было рассмотрено в ЕСПЧ. Европейский суд объединил его с аналогичными делами Эльвиры Поляковой, Ивана Елиашвили и Владимира Палилова, чьи родственники либо сами они также отбывали наказание вдалеке от места проживания без очевидных к тому оснований.

Каждый из заявителей жаловался на нарушение ст.

8 (право на семейную жизнь) Конвенции о защите прав человека и основных свобод: отсутствие эффективных возможностей для осужденного и его родственников поддерживать семейные и социальные отношения во время тюремного заключения в удаленном исправительном учреждении.

ЕСПЧ признал нарушение прав заявителей и отметил, что сама ст.

73 УИК противоречит конвенции, поскольку позволяет слишком произвольно выбирать места отбывания наказания для некоторых заключенных, не учитывая их личные обстоятельства и возможность реализации права на свидания в колониях.

ЕСПЧ также отметил, что расстояния от 2000 до 8000 км между исправительными учреждениями и местами жительства родственников заключенных не могли не доставлять им страдания заметно больше, чем должны выпадать на долю осужденного в цивилизованной стране.

После решения ЕСПЧ в Государственную думу внесли проект поправок в Уголовно-исполнительный кодекс. Пока он прошел первое чтение. В этом проекте есть несколько положительных моментов. Для заключенных, не подпадающих под ч. 4 ст.

73 УИК, сделана оговорка: если они не могут отбывать наказание в родном регионе, нужно отправлять их не в любой другой регион, как сейчас, а в ближайший к месту жительства семьи. Перевод заключенных, подпадающих под ч. 4 ст. 73 УИК, из одного учреждения в другое допускается по решению федерального органа ФСИН.

Раньше такой перевод был возможен только по определенным основаниям, среди которых не было права отбывать наказание ближе к дому.

Однако юристы правозащитного центра «Мемориал» отмечают и очевидные недостатки официального законопроекта. Законопроект не конкретизирует основания, по которым отбывание наказания в родном регионе может быть признано «невозможным» для заключенных, не подпадающих под ч. 4 ст. 73 УИК. Это дает возможность для широкого толкования таких оснований.

Что касается заключенных, подпадающих под ч. 4 ст. УИК, то за ФСИН по-прежнему сохраняются полномочия по выбору для этих заключенных любой колонии в пределах страны, а также право решать, переводить ли их или нет в колонии ближе к дому.

Таким образом, проект лишь предоставляет федеральной ФСИН право перевести эту категорию заключенных в колонии ближе к дому, но никак не обязывает это делать.

По указанным выше причинам «Мемориал» разработал и направил в Минюст свой альтернативный проект поправок к Уголовно-исполнительному кодексу. «Мемориал» предлагает отменить ч. 4 ст.

73 УИК либо изменить ее таким образом, чтобы при определении места отбывания наказания осужденным этой категории принималось во внимание их имущественное положение, состав семьи (в том числе наличие несовершеннолетних детей, престарелых родителей, а также близких родственников с инвалидностью), наличие и заполненность исправительных учреждений соответствующего вида поблизости к месту проживания родственников осужденного, транспортную доступность колонии, куда их предполагается направить, и т. п.

«Мемориал» также предлагает ввести для всех заключенных закрытый список оснований, по которым можно признать «невозможным» отбывание ими наказания в родном регионе (например, отсутствие мест в колониях, обоснованное предположение о наличии угрозы жизни и здоровью заключенного в случае отбывания им наказания в родном регионе и т. п.). В случае, если заключенный не вправе отбывать наказание в родном регионе, предлагается отправлять его в ближайший регион, где есть исправительное учреждение.

Проблема актуальная как никогда: в России ежегодно осуждается около 2000 лиц, подпадающих под ч. 4 ст. 73 УИК. А угодить в касту «приверженных терроризму» может любой заключенный – по слову тюремной администрации. Именно это, похоже, произошло с супругом Натальи Кибало. Совершив похищение человека, он уже попал в «особый список».

Европейский суд отмечает в своем решении, что «при принятии решения о его направлении в исправительное учреждение органы ФСИН ссылались на заключение администрации следственного изолятора, где Х. содержался в ходе разбирательства, согласно которому Х. проявил себя как лицо, «неоднократно нарушавшее режим и игнорировавшее замечания надзирателей».

Без такой рекомендации осужденный вполне мог остаться в одной из колоний строгого режима в своем регионе.

Несмотря на решения ЕСПЧ и постановления Конституционного суда РФ, остается нерешенной проблема усмотрения чиновников от ФСИН: информация о наличии или отсутствии мест отбывания наказания заключенных по субъектам не раскрывается публично. Это значит, что обоснованность решения о переводе заключенного в другой регион не поддается верификации – во всяком случае, до начала судебного процесса.

«Важная цель ст. 8 Конвенции [по правам человека] заключается в защите лица от произвольных действий со стороны публичных органов», – пишет Европейский суд в решении по делу «Полякова и других против России». Пока эта цель в России явно не достигнута.

Материал подготовлен совместно с правозащитным центром «Мемориал»

Как добиться перевода в колонию ближе к дому

Поддержка семьи очень важна для всех, кто лишён свободы: звонки, краткосрочные и длительные свидания позволяют отвлечься от рутины тюремной жизни, получить столь необходимую поддержку и сохранить семейные связи.

Однако тюремное заключение одного из членов семьи непременно влечёт трудности для поддержания общения. Число и продолжительность свиданий и телефонных звонков жёстко регламентирована Уголовно-исполнительным кодексом (УИК).

При этом, к сожалению, до сих пор зачастую ФСИН России не оставляет людей отбывать наказание в тех регионах, где они жили до осуждения, и где продолжают проживать их родственники.

Проблема с поддержанием нормального общения в случае России усугубляется огромными расстояниями между многими регионами, а также плохой транспортной доступностью колоний и высокой стоимостью поездок. У некоторых семей просто нет финансовой возможности приобрести билеты или взять дополнительный отпуск на работе.

Почему существует проблема отбывания наказания далеко от дома?

Ни УИК, ни подзаконные акты до недавнего времени не регулировали порядок географического распределения осуждённых по колониям, оставляя определение конкретного исправительного учреждения на усмотрение ФСИН России.

Регион проживания до осуждения и место проживания семьи во внимание ведомством просто не принимались.

Не регулировался и перевод осуждённых в исправительное учреждение, расположенное в регионе проживания их близких родственников.

Единственную возможность добиться такого перевода формально предоставляла часть 1 статьи 73 УИК, которая «в исключительных случаях» допускала перевод осуждённых в другое исправительное учреждение.

Тем не менее, Управление режима и надзора ФСИН России, куда осуждённые подавали ходатайства о переводе, не считало невозможность поддержания семейных связей таким «исключительным случаем», требующим перевода. Суды разного уровня признавали отказы ФСИН России в удовлетворении таких ходатайств законными.

Они обычно указывали, что невозможность поддержания семейных связей не является основанием для перевода, или что удалённость исправительного учреждения от места проживания близких родственников не создаёт непреодолимых препятствий для поддержания семейных связей.

Такой подход судов никак не решал проблему поддержания осуждёнными семейных связей с родственниками, проживающими в нескольких тысячах километров от места отбывания наказания.

Особенно сильно страдали от такого положения дел заключённые, указанные в части 4 статьи 73 УИК (осуждённые по «экстремистским» и «террористическим» статьям, пожизненно осуждённые и. т. д.

), которых особенно часто отправляли отбывать наказание вдали от дома.

Поправки в УИК под влиянием ЕСПЧ

За прошедшие несколько лет ЕСПЧ принял ряд постановлений по жалобам осуждённых и их родственников, столкнувшихся с невозможностью поддерживать семейные связи из-за крайней отдалённости исправительных учреждений от региона проживания родственников.

Ключевые выводы ЕСПЧ по этому вопросу можно найти в Постановлении по делу «Полякова и другие против России», вынесенном в 2017 году. В этом постановлении ЕСПЧ нашёл нарушение права осуждённых и их родственников на уважение семейной жизни в связи с отправкой в колонии, расположенные далеко от места жительства семей осуждённых.

Он указал на системную проблему регулирования этого вопроса в УИК – в частности, на то, что:

• нормы частей 2 и 4 статьи 73 и части 1 статьи 81 УИК не требовали от ФСИН России рассматривать перед выбором конкретной колонии возможные последствия для семейной жизни осуждённых;
• эти нормы УИК не предусматривали реальной возможности перевода заключённого в другое исправительное учреждение по соображениям поддержания общения с семьёй.

В апреле 2020 года были приняты поправки в эти статьи УИК, и в сентябре 2020 года они вступили в силу. Новое регулирование:

• обязывает ФСИН России отправлять всех осуждённых в исправительное учреждение, находящееся в регионе проживания их близких родственников,
• допускает по ходатайству осуждённого или его близких родственников перевод из отдалённого исправительного учреждения при наличии возможности.

Изменения формально не затронули осуждённых, указанных в части 4 статьи 73 УИК (осуждённые за некоторые виды преступлений, при особо опасном рецидиве преступлений и др.), но этот пробел был исправлен Верховным Судом Российской Федерации.

Верховный Суд: право на перевод имеют все заключённые

После вступления в силу изменений в статью 73 УИК коренным образом изменилась судебная практика по делам, связанным с обжалованием отказов ФСИН России переводить осуждённых для отбывания наказания ближе к месту проживания их родственников.

Главную роль в изменении этой практики сыграл Верховный Суд, который стал признавать незаконными такие отказы ФСИН России.

Например, в Определении от 26 июля 2020 года по делу № 5-КА20-45-К2 Верховный Суд отменил решения судов, которые признали законным шаблонный отказ ФСИН России перевести осуждённого для отбывания наказания ближе к месту проживания их родственников. Верховный Суд указал, что:

• Суды должны применять правовую позицию ЕСПЧ по делу «Полякова и другие против России».
• Судам необходимо учитывать обстоятельства и доводы, связанные с невозможностью поддержания семейных связей осуждёнными, отбывающими наказание в отдалённых исправительных учреждениях.
• Несмотря на то, что изменения статьи 73 УИК формально не распространяются на осуждённых, указанных в части 4 этой статьи, они все равно имеют право на перевод в другое исправительное учреждение. Невозможность поддержания семейных связей является «исключительным случаем» в соответствии с частью 1 статьи 73 УИК и служит основанием для перевода осуждённого в исправительное учреждение, которое находится рядом с местом проживания его близких родственников.

В Определении от 21 октября 2020 года по делу № 70-КАД20-3-К7 Верховный Суд в аналогичной ситуации отменил решения нижестоящих судов и привёл те же доводы. Важно, что эти правовые позиции ВС распространяются и на «особые» категории осуждённых, перечисленные в части 4 статьи 73 УИК, в отношении которых формально не действует новое правовое регулирование.

Что делать родственникам и самому осуждённому

Как отмечено выше, исходя из изменений статьи 73 УИК и судебной практики, любой осуждённый имеет право на перевод в исправительное учреждение, находящееся в регионе проживания его близких родственников, если в ином случае он не может поддерживать с ними устойчивые семейные связи. Для того, чтобы добиться перевода, необходимо придерживаться следующего порядка действий:

• Направить ходатайство о переводе либо в Управление исполнения приговоров и специального учёта или в Управление режима и надзора ФСИН России. Ходатайство можно направить либо почтой, либо с помощью интернет-приёмной ФСИН России. Ходатайство должно быть направлено либо сам осуждённым, либо близкими родственниками с его согласия. Форма такого «согласия» не установлена. Формально его можно получить, например, в письме осуждённого их колонии, или при визите адвоката, и приложить к ходатайству родственников.
• В ходатайстве следует сослаться на части 2 и 2.1 статьи 73 УИК и указать, что эти нормы предусматривают перевод в исправительное учреждение, находящееся рядом с местом проживания близких родственников осуждённого, если он не может поддерживать устойчивые семейные связи.
• Если речь идёт об осуждённом, чья ситуация подпадает под регулирование части 4 статьи 73 УИК, то стоит отдельно указать, что невозможность поддержания семейных связей является «исключительным случаем» и служит основанием для перевода в другое исправительное учреждение на основании части 1 статьи 73 УИК. Можно отдельно отметить позицию Верховного Суда по данному вопросу (см. выше).
• В ходатайстве по возможности стоит перечислить исправительные учреждения, которые находятся наиболее близко к месту проживания близких родственников осуждённого и соответствуют условиям отбывания наказания конкретным осуждённым (надо учитывать вид исправительного учреждения и тип режима в нём).

Ответ на ходатайство ФСИН России обязана дать в течение 30 дней с момента получения. Если ФСИН России откажется удовлетворить ходатайство, то возможно обжаловать такой отказ в суд в порядке административного судопроизводства.

Юрист фонда «Русь сидящая» Артур Дзедзинский

Поделиться ссылкой:

Как перевести осужденного поближе к семье?

29 сентября вступают в силу поправки в Уголовно-исполнительный кодекс: по заявлению осужденного или его родственников он может быть направлен в исправительное учреждение на территории субъекта РФ, где проживают его близкие

Право человека отбывать наказание на территории субъекта РФ, в котором он проживал или осужден, было закреплено в Уголовно-исполнительном кодексе с момента его принятия. Однако субъект РФ, в котором человек осужден, не всегда совпадает с местом проживания его семьи.

Поэтому при определении места отбывания наказания сотрудники ФСИН располагают широким диапазоном вариантов, и выбор одного из них часто обусловлен не только объективными, но и субъективными факторами, в том числе негативным отношением администрации к осужденному.

При отсутствии обстоятельств, формирующих особое отношение администрации к осужденному, вопрос решается просто: в случае своевременной подачи им или его родственниками заявления со ссылкой на ст.

73 УИК РФ и описанием сложных семейных обстоятельств в СИЗО и УФСИН того субъекта Федерации, в котором расположено СИЗО, орган ФСИН направляет осужденного в колонию, наиболее приближенную к месту проживания его семьи.

Здесь для сотрудников ФСИН значение будет иметь то, что человек знает ст. 73 УИК РФ и ссылается на нее, поэтому ее нужно указывать обязательно.

Вместе с тем не все знают о такой возможности, поэтому осужденные часто попадают в учреждения, посещать которые родственникам сложно из-за их удаленности.

В случае если человек уже этапирован к месту отбывания наказания, его перевод по общему правилу, определенному ч. 1 ст.

81 УИК РФ, пока невозможен, поскольку, согласно этой норме, осужденный обязан отбывать наказание в одном учреждении в течение всего срока.

Осужденные к лишению свободы и принудительным работам смогут отбывать наказание рядом с домомПринят закон, который позволяет осужденному отбывать наказание максимально близко от его прежнего места жительства или места жительства его близкого родственника

Однако в апреле текущего года в Уголовно-исполнительный кодекс были внесены изменения, которые вступают в силу 29 сентября. В соответствии с новой редакцией ст. 73 УИК РФ (ч. 2.

1) по письменному заявлению осужденного или с его согласия по письменному заявлению близкого родственника по решению федерального органа уголовно-исполнительной системы он может быть направлен в исправительное учреждение, расположенное на территории субъекта РФ, в котором проживает его близкий родственник, а при отсутствии такового – в исправительное учреждение, расположенное на территории другого субъекта РФ, наиболее близко расположенного к месту жительства этого родственника.

Таким образом, нужно подать заявление о переводе в учреждение, в котором человек отбывает наказание, и в областное управление ФСИН со ссылкой на ч. 2.1 ст. 73 УИК РФ.

В нем следует указать место проживания родственников и желательно учреждение, в которое вы хотите перевести осужденного.

Также лучше описать состояние здоровья родственников и трудности, связанные с поддержанием социальных связей при отбывании человеком наказания в удаленном от дома месте, хотя формально этого Уголовно-исполнительный кодекс не требует.

Согласно ч. 2 ст. 81 УИК РФ такой перевод допускается только один раз в период всего срока отбывания наказания. Поэтому будьте внимательнее при выборе учреждения, куда вы желаете осуществить перевод, – второй попытки не будет.

Вместе с тем нужно иметь в виду, что только по решению федерального органа уголовно-исполнительной системы (на практике – по решению Главного оперативного управления ФСИН России) определяется место отбывания наказания и осуществляется перевод лиц, указанных в ч. 4 ст. 73 УИК РФ (это осужденные за некоторые преступления против общественной безопасности и безопасности государства, в основном по «террористическим» статьям), и лиц, в отношении которых имеется информация об их приверженности идеологии терроризма.

Ближе к дому: ВС рассказал, когда заключенного переведут в другую колонию — новости Право.ру

В 2005 году Никиту Шихина* приговорили в Тамбовском областном суде к пожизненному лишению свободы. Отбывать наказание его отправили на Крайний Север – в Ямало-Ненецкий АО. Колония «Полярная сова» находится в поселке Харп близ Воркуты и Салехарда, но очень далеко от Тамбова, где у Шихина осталась вся родня.

Спустя 13 лет в «Полярной сове» Шихин попытался перевестись поближе к дому, в «Торбеевский централ». Это новейшая колония особого режима для пожизненно осужденных, ее открыли в 2015 году в Мордовии – регионе-соседе Тамбовской области.

Практика Семь дел, где ВС защитил права заключенных

Заключенный объяснил, что хочет общаться с семьей, а у родственников нет финансовой возможности ездить в ЯНАО. Также Шихин заявил, что у него есть медицинские противопоказания к отбыванию наказания на Крайнем Севере. Но ФСИН отказалась перевести Шихина в «Торбеевский централ» – «в связи с отсутствием оснований», мешающих ему и дальше жить в «Полярной сове».

Мужчине не удалось оспорить отказ и в судебном порядке. Все инстанции исходили из того, что решение о направлении истца в «Полярную сову» принималось в законном порядке, а медицинские противопоказания у него на самом деле отсутствуют.

ВС признал желание общаться с семьей «исключительным обстоятельством»

В деле разобрался Верховный суд. Он напомнил, что по общему правилу заключенные отбывают весь срок в одном исправительном учреждении на территории субъекта РФ, в котором они жили или предстали перед судом. Но для пожизненных заключенных это правило не работает, ведь колоний для них в России всего восемь, они есть далеко не в каждом субъекте.

Практика Важный инструмент следователя: почему не пустеют СИЗО

Несмотря на это, перевести осужденного в другую колонию допускается.

«Порядок направления осужденных к лишению свободы для отбывания наказания в исправительные учреждения и их перевода из одного исправительного учреждения в другое» указывает, что это возможно в случае болезни осужденного либо для обеспечения его личной безопасности, при реорганизации или ликвидации исправительного учреждения, а также при «иных исключительных обстоятельствах», которые мешают осужденному находиться в конкретном исправительном учреждении.

Верховный суд в своем определении называет этот перечень открытым.

А раз так, то это открывает возможность для применения Европейских пенитенциарных правил, в которых рекомендуется по возможности направлять осужденных в не слишком отдаленные от дома места заключения.

Вспомнил ВС и про постановление ЕСПЧ 2017 года по делу «Полякова и другие против Российской Федерации», в котором Страсбургский суд указал:

Чтобы обеспечить уважение достоинства, присущего человеческой личности, целью государств должно стать поощрение и поддержание контактов заключенных с внешним миром.

Учитывая эту позицию ЕСПЧ, а также тот факт, что перечень «исключительных обстоятельств» для смены колонии остается открытым, ВС указал, что к таким обстоятельствам следует отнести и невозможность заключенного поддерживать семейные связи.

Поэтому судьи признали незаконными и отменили решения нижестоящих инстанций, а дело вернули в Лабытнангский городской суд. При новом рассмотрении первая инстанция должна учесть разъяснения ВС, проверить доводы Шихина, а также выяснить, возможен ли перевод заключенного из ЯНАО в Мордовию.

Определение Верховного суда № 70-КАД20-3-К7.

Проблема перевода в колонию поближе к дому не самая актуальная для тех, кто осужден по «рядовым» статьям УК. Они не так давно получили возможность просить о переводе в регион, где проживают их близкие родственники. Такое правило теперь закреплено в ч. 2.1 ст. 73 УИК, отмечает юрист фонда «Русь сидящая» Артур Дзедзинский. 

Но эта норма не распространяется на «особых» заключенных. По словам юриста, сейчас администрации колоний особого режима почти не соглашаются переводить осужденных в другую колонию, которая находится ближе к их дому и родным.

«ФСИН не желает удовлетворять ходатайства таких осужденных, потому что не хочет учитывать международные стандарты и игнорует даже базовые права людей, лишенных свободы», – полагает Дзедзинский.

Позиция Верховного суда по делу Шихина, вопреки мнению ФСИН и судов трех инстанций, может стать основанием перевода для отбывания наказания в регион, где проживают близкие родственники.

Эксперт уверен: позиции ВС по таким делам, включая обсуждаемое определение, способны изменить ситуацию с переводом заключенных в другие колонии к лучшему. «Для этого осужденным и их представителям стоит как можно чаще указывать нижестоящим судам о позициях ЕСПЧ и Верховного суда по таким делам», – советует он.

• Верховный суд РФ
• Уголовный процесс