Развод – не самая приятная вещь, oсобенно когда с ним сталкиваются дети. Поговорили с минчанами, которые пережили расставание родителей, о том, как сложилась их жизнь после.

«Еще на суде он поливал меня грязью, а тут зовет с улыбкой и распростертыми объятиями»

Анна

33 года

Когда родители Анны подали на развод, ей было 16 лет. Процесс затянулся на два года из-за частного дома и алиментов.

– У моих родителей не было нормальных отношений, – вспоминает Анна. – Они не любили друг друга, просто жили под одной крышей. Меня еще в детстве удивляло, когда одноклассник, например, рассказывал, как родители разыграли его на 1 апреля. В моей голове не укладывалось, что они могут вместе повеселиться с ребенком. Для меня такой была только мама.

Отец Анны большую часть времени проводил за работой. Мать же занималась воспитанием троих детей: Анна – младшая. Когда старшие уехали из дома, в один вечер дочь с матерью сели поговорить.

– Мама рассказала, что несчастлива. Раньше у нее были мы, дети, которые занимали все ее время и пространство. А сейчас мои брат и сестра выросли и уехали, скоро и я. Тем более, оказалось, что она встретила другого.

Мы с ней вместе поплакали. Мама спросила, не против ли я, чтобы они с отцом развелись. А я ведь видела, что там нет никаких чувств, и меня, наоборот, радовало, что у нее появился человек, в которого она была влюблена. А вот у папы возникла большая обида.

Анна вспоминает, что ее отец часто лгал на суде. В какой-то момент он даже заявил, что брат Анны – не его сын.

– В первые дни, когда все еще было спокойно, я решила поговорить с отцом. У нас не было с ним эмоциональной близости – он, например, мог не знать моих подруг или даже не помнить, в каком классе я учусь. Но я понимала, что это сложная история и что он не виноват. Мне хотелось поддержать его как человека в неприятной ситуации.

Но мне было непонятно, почему я могу протянуть руку, а он – нет. Было много злости и непонимания.

Он уволился с хорошей должности и стал работать охранником, чтобы платить меньше алиментов. В суде говорил, что я не платила свою половину коммуналки за проживание в доме. В его показаниях не сходились многие моменты – настолько, что даже судья однажды сказала: «Вы можете хотя бы пять минут вести себя как человек, а не устраивать цирк?»

Анна осталась жить с отцом из-за учебы. А еще – чтобы «отвоевать территорию». В это время ее мать съехалась с новым мужчиной. У девушки с ним сложились хорошие отношения, пара была готова помочь ей в любой момент.

– Иногда отец был достаточно агрессивен в мою сторону, один раз даже толкнул. Были угрозы и агрессия, но он никогда не бил меня, хотя ощущение небезопасности все равно присутствовало.

Он периодически выпивал с друзьями. Я переживала, что они не закроют баню или что-то случайно загорится. Но я все так же училась и собиралась поступать в университет. К тому же меня поддерживали друзья.

Однажды отец праздновал день рождения, а перед этим суд вынес решение в его сторону. Я вернулась домой, он был во дворе с друзьями. Отец обратился ко мне с объятиями, улыбкой и словами: «Анечка, иди сюда». Еще на суде он поливал меня грязью, а тут зовет с распростертыми объятиями.

Мы начали ссориться. За забором стояла компания моих друзей. Они были готовы в любой момент меня защищать, но закончилось без рукоприкладства.

Спустя несколько лет мать Анны продала свою половину дома. После этого последний раз дочь с отцом виделась у нотариуса.

– Я должна была ехать в страну, где до 21 года для въезда нужно было разрешение родителей. И отец мне отказал. Сказал, что единственное, чем он может насолить моей матери, это сделать мне плохо.

Я тогда на него накричала. На следующий день он дал разрешение и предложил снова начать общение. Я попросила его забыть друг о друге. После этого мы никогда не виделись.

Ситуация с отцом повлияла на первые серьезные и продолжительные отношения Анны. Она вспоминает, что видела в партнере отца.

– Я искала в человеке не столько любовь, сколько папу. А потом и вовсе сказала маме, что хотела бы быть как Катя из «Москва слезам не верит»: одна, с дочерью и карьерой. Мама напомнила, как по ночам Катя плакала.

Сейчас я уже не пытаюсь сделать из отношений с партнерами отношения дочки и отца. Мне хочется верить, что я все это прожила и что это на мне никак не отражается.

«У родителей наладилась жизнь – этого бы не было, если бы они не развелись»

София

23 года

Семья Софии (имя изменено по просьбе героини) в ее детстве жила на съемных квартирах. Когда девочке было 10, она заметила, что отец с ними не переехал. Так и узнала о разводе.

– Я спросила маму: почему папа не переехал с нами? – вспоминает София. – Почему он редко приезжает, причем именно в гости, а не живет с нами? Тогда мама призналась, что подала на развод.

Помню, что тогда сильно плакала. Для меня это стало ударом. Я не понимала, что делать дальше. До этого мои родители любили друг друга – правда, ближе к разводу папа начал больше тусоваться, приходил домой пьяный. Мама от этого страдала. Они стали часто ссориться. Я замечала, что все неправильно, но надеялась, что станет лучше.

София решила остаться с мамой. В то время ее отец часто ездил по командировкам и не мог следить за ребенком. Поддержку девушка нашла в друзьях – они не давали ей чувствовать себя одинокой.

– Мама всегда показывала, что у меня два родителя, что они меня любят. А вот родители отца в какой-то момент стали меня настраивать против нее. Мне от этого становилось больно. Я не понимала, как про мою маму, красивую и замечательную женщину, такое говорят.

Когда я возвращалась от родственников, то устраивала истерику из-за ужасного эмоционального состояния. Потом на какое-то время даже перестала ездить к бабушке и дедушке – не могла смириться.

Мне хотелось быть просто ребенком, которого любят. Который приехал, пообщался с родственниками, его пообнимали, сделали подарок – но не втягивали за волосы во взрослые отношения. Детям надо говорить правду, но аккуратно, чтобы не нанести травму.

Через некоторое время разладились отношения и с отцом. София вспоминает, что он перестал провожать ее домой.

– В один день я закатила истерику. Сказала, что если он не проведет меня до дома сегодня, то я больше с ним никуда не пойду. Этот момент сильно повлиял на папу.

Мы начали строить отношения снова. И, к счастью, построили такие, что сейчас мы с ним – лучшие друзья. Можем общаться на любые темы. Он даже изменился, стал более ответственным.

Спустя время у родителей Софии появились новые партнеры. С женой отца отношения сложились хорошо. А вот с новым мужем матери все вышло по-другому.

– Сначала мне нравилось, как он за ней ухаживал. Но через некоторое время я стала его ревновать. Он забирал все время, которое раньше проводила с мамой я. А потом стал плохо к ней относиться. Агрессивно себя вел, доводил ее до истерик во время беременности.

Я заступалась за маму. Чувствовала, что обязана ее защищать, будто бы кроме меня никто не сможет. Потом они с мамой разошлись. Сейчас она с новым мужем, который ее любит и заботится о ней, обо мне и моих сестрах.

После второго брака мать девушки работала на нескольких работах. По дому и с сестрой приходилось помогать Софии. Для нее это не стало обузой.

Развод повлиял на взгляды девушки. В собственных отношениях она не позволяет себе того, что делал отец, четко выстраивает границы. И говорит, что самым главным качеством в людях для нее стала честность.

– Мама однажды сказала, что расстраивается из-за того, что подает мне плохой пример. Я объяснила ей, что плохой пример был бы, если бы она осталась с отцом. Тогда они бы просто возненавидели друг друга. А так она показала мне пример свободного человека, который улучшает свою жизнь даже через такие тяжелые решения.

У нас в итоге все сложилось так, как сложилось. У меня три классные сестры, у родителей – классные партнеры. Этого бы не было, если бы они не развелись. Я рада, что у них наладилась жизнь. Главное – они счастливы.

«Я понимал, что дальше так жить нельзя»

Александр

31 год

Родители Александра развелись, когда ему было 14 лет. Тогда отец парня вернулся из мест лишения свободы. Его ждала вся семья, но папа вернулся другим.

– До тюрьмы у отца была хорошая работа, мы часто проводили время семьей, – вспоминает Александр. – А потом его посадили за преступление против собственности, и он вернулся совершенно другим человеком. Все шло по нарастающей. Постоянное ворчание и попытки ругани с финалом в виде битья посуды и цветов.

Его не устраивали многие бытовые моменты. Ко мне были постоянные претензии, повышение тона и указания, что и как делать, когда они были не нужны.

Плюс, я так понимаю, отца захлестнуло чувство неполноценности – мы уже привыкли жить без папы, к тому же у него не было заработка после освобождения, а у матери была большая зарплата.

Так продолжалось чуть меньше года. А потом во время очередного скандала мать Александра ушла вместе с ним из дома. Мужчина вспоминает, что через 5 лет его отец пытался помириться с мамой и восстановить отношения, «но ей это уже было не нужно».

– Я к разводу отнесся положительно. Понимал, что так дальше жить нельзя. Пока мать собирала вещи, отец спросил, с кем я. Естественно, я ответил, что не с ним. Но, если бы она ушла раньше и развелась, не факт, что я бы ее понял.

Повлиял ли на меня уход отца из семьи? В какой-то степени да. Для примера, даже в спецназ берут срочников только из полных семей.

Но перед другими детьми зависти и стыда я не испытывал. После разрыва родителей только перевелся в новую школу, а там было много разведенных и не особо благополучных семей. Заметил, что с тех пор на многие проблемы вместо паники я реагирую шутками, бывает даже черными.

Мать Александра занималась его воспитанием сама. «Мужским» моментам, таким как бритье, Александр учился из энциклопедий и журналов для мальчиков.

– Через 5-6 лет мама снова вышла замуж. Я тогда уехал жить отдельно. С отчимом сходился тяжело – мы боролись за место вожака стаи, хоть не жили вместе. Пытались сами принимать решения, даже самые простые: например, какое вино купить на праздник или кому достанется последний кусок торта. Сейчас он мне стал лучшим другом и товарищем.

«Узнала про развод из разговоров родственников»

Мария

30 лет

До развода родители Марии были не в лучших отношениях. Отец был алкоголиком и мог нанести вред жене и детям. «Трезвым его вспомнить очень тяжело», – добавляет женщина.

– А в семь лет мы с сестрой узнали про развод из разговоров родственников, – вспоминает Мария. – Официально об этом нам так никто и не сообщил. Наша квартира поделилась на две. Отец жил в спальне, а я, мама и сестра – в зале.

Какое-то время он уезжал на заработки, но мы к нему в комнату не заходили. Он был настолько агрессивный и вспыльчивый человек, что было страшно случайно переставить любую его вещь. Нельзя такое говорить, но только когда он умер, мы вздохнули с облегчением. Понимали, что дома нет агрессора и можно спокойно перемещаться.

Отец Марии умер на заработках. На опознание ездил ее дядя. Гроб на похоронах не открывали, так что семье пришлось поверить в смерть на слово. Из-за этого у Марии развился страх – ей казалось, что похоронили не отца и тот еще жив и когда-нибудь вернется.

– Меня никто не ставил на это место, но мне казалось, что теперь я в семье вместо папы. Мне хотелось защищать семью. Став старшим ребенком, я понимала, что нужно присматривать за младшей. В семь лет ходила за сестрой в садик, помогала маме. Она у нас человек мягкий, не будет заступаться за нас. Поэтому это делала я.

Конечно, я хотела, чтобы рядом был папа, который будет защищать и быть таким козырем за спиной. Но не было другого варианта.

Из-за алкоголизма отца и развода в детстве Анна завидовала полным семьям. А за отца испытывала стыд.

– Иногда мне было стыдно выйти на улицу. Казалось, что люди видят во мне его. Было ощущение, что к нашей семье относятся холодновато, потому что папа выпивал, и эти свои ощущения переносят на меня.

Дети в моем окружении в основном были из полных семей. И мне казалось, что у нас семья какая-то странная. До сих пор, когда мы приходим в гости к родителям друзей, хочется такого же. Я не чувствовала, что родитель – мой друг. Мама, конечно, старалась, но я ее помню просто как очень уставшего человека.

История с отцом подорвала доверие Марии к людям. Сейчас женщине 30, и ей сложно выстраивать отношения. Она признается, что не доверяет окружающим, пытается быть удобной. А еще Мария ненавидит алкоголь. При его виде у нее возникает панический страх.

– Мне недавно подруга-психиатр посоветовала книгу «Взрослые дети алкоголиков». Я читала и плакала: не понимала, откуда автор все это знает.

Например, такие дети вырастают в поиске некого понятия нормы. Его они находят в том, что у женщины должен быть один мужчина на всю жизнь. Хочется построить себе нормальную семью, а идеала нет.

Поэтому идешь вперед, как слепой котенок, и не знаешь, что делать.

Потом я обо всем говорила с мамой. Спросила ее, почему она вышла за отца. Она сказала: «Значит, что-то было не так, раньше он так не пил». Эта фраза осталась у меня в голове. Теперь, если мне нравится человек, я боюсь, что «что-то будет не так», и начинаю смотреть на него более практично – так что романтики в жизни абсолютно нет.

«Я даже сейчас удивляюсь, что они так долго продержались»

Даниил

30 лет

За полгода до развода отец Даниила съехал от семьи. На тот момент у бабушки мужчины были проблемы со здоровьем, так что никаких подозрений переезд не вызвал. Тогда Даниилу было 15.

– Нельзя сказать, что отношения в семье были хорошими, – вспоминает парень. – Не было проблем с алкоголем, физического насилия и явных критических вещей. Но атмосфера, на мой взгляд, была не очень комфортная и приятная.

Я даже сейчас удивляюсь, что они так долго продержались. Отец у меня – хрестоматийный пример семейного патриархата: «Я в семье главный. Будет как я сказал». Мама же не совсем вписывалась в такие устои, когда жена тихо соглашается. Она человек со своей точкой зрения, которую может отстаивать.

Я очень хорошо помню, как после расставания родителей я словил себя на мысли, что жить стало спокойнее. С моей стороны не было никаких обид.

Насчет развода родители не говорили с Даниилом. Он замечает, что в их семье не заведено садиться и что-то обсуждать. К тому же в тот момент у него были проблемы со здоровьем.

– Я понял, что это их внутреннее дело и война. Для меня они оставались родителями. Мне не было обидно – на удивление, я все воспринял довольно безэмоционально.

Плюс 15 лет – переходный возраст. Время, когда любой контроль со стороны родителей вызывает реакцию неприятия. Из-за того, что мы перестали жить с отцом, не было попыток контроля с его стороны, и мне даже стало проще общаться с ним.

Жить Даниил остался с матерью. Она воспитывала его с бабушкой. Отца в жизни стало меньше – и это привело к своим последствия.

– Сейчас мы принимаем модель гендерного равенства, считаем, что нет каких-то черт, присущих только мужчинам или женщинам. Но мои родители формировались в условиях стереотипов. Они все-таки разделяли между собой набор обязанностей в воспитании.

На мой взгляд, мне не хватает твердости принципов, умения отстаивать свои интересы. Это именно то, чего я недополучил от своего отца.

Из позитивного – я составил для себя список вещей, которые нельзя делать в отношениях. Наглядным примером стали родители и их брак.

Сейчас у родителей Даниила есть новые партнеры. Нового мужа мамы он называет отчимом, и с ним у него сложились доверительные отношения. А вот с новой женой отца общается редко.

Перепечатка материалов CityDog.by возможна только с письменного разрешения редакции. Подробности здесь.

личный архив, unsplash.com.

Личный опыт: Каково расти с отцом-алкоголиком и бороться с нанесенной им психотравмой

Маша, ее мать Елена и отец Владимир Сидоровы (все имена изменены) делят однокомнатную квартиру. Маленькая жилплощадь поделена на зоны: отец живет в комнате, Маша с мамой на кухне. В трезвом состоянии Владимир их избегает: вдруг потребуют денег за квартиру (они делят квартплату пополам), за интернет или, хуже всего, наедут за ночные загулы и сломанные вещи?

Владимиру почти 40. В отличие от жены, которая уходит в шесть утра и возвращается в восемь вечера, он не работает и целыми днями играет на компьютере. Денег у Ивановых немного, разъехаться они не могут и продолжают жить семьей, которой давно нет.

Моя жена мне мама, мой муж мне мой сын

Елена и Владимир начали встречаться в девятом классе. Оба нуждались в крепких отношениях: Лена выросла в многодетной семье, внимания матери не хватало на всех.

Ее отец пил, сидел в тюрьме за неуплату алиментов и умер, когда девушке было 17. Она хотела построить свою семью, крепкую и небольшую.

Ей казалось, что в Вове она нашла «того самого» — парень жаловался, что родители обделяют его заботой, отдавая предпочтение брату.

Пить Володя начал в 19. Тогда же у него появилось хобби — игровые автоматы. Лена говорит, что была молода и глупа, надеялась изменить любимого и не слушала мать с ее «горбатого могила исправит». Для Володи она стала всепрощающей и всегда ждущей матерью, к которой он возвращался после попойки и обещал исправиться.

Напивался до бессознательного состояния редко, несколько раз в год — можно было свалить на юность. Не бил, но закатывал сцены ревности, гипертрофированной и необоснованной. Спустя несколько лет отношений начал превращаться в домашнего тирана: вежливый на улице, грозный в квартире.

Запрещал общаться с другими мужчинами, делать маникюр и краситься, мазаться кремами, звонить сестрам — плохому научат.

Елена рассказывает: она наконец поняла, что всё идет не так, когда ее муж «крупно обосрался», причем в буквальном смысле, на второй день после свадьбы.

Она выстирала одежду, чтобы никто не узнал. Ее муж отрицал происходящее, несмотря на то, что запах долго не выветривался из комнаты новобрачных.

За два дня до этого жених впервые ее ударил — захотел поставить на место в ссоре. Она не уехала, потому что идти было некуда: маленькая зарплата, с родителями живут сестры со своими детьми. А у нее есть дом. Муж. Крепость. Хлипкая, но лучше, чем ничего. И больше шевелиться не надо, надо только перетерпеть.

Потом родилась Маша. Молодая мать готовила мужу завтрак, обед и ужин, стирала и гладила. При этом сама работала, домой должна была приходить не позже комендантского часа в 20:10. Муж следил из окна, идет она одна или с кем-то.

2009–2010 год Елена вспоминает как счастливое время: семья вместе съездила в отпуск, Владимир реже напивался — всего лишь раз в месяц. Каждый вечер они вместе гуляли, отец отводил и забирал Машу из школы — он был самозанятым с гибким графиком.

Елена надеялась, что так будет всегда, а в идеале муж сможет перебороть зависимость. Звучало бы красиво: он вырос вместе с ребенком. Но этого не произошло.

После очередной попойки Елена спросила у него, трезвого, сколько это может продолжаться и не хочет ли он закодироваться — семья всегда поможет. В ответ прилетело лаконичное «чтоб ты сдохла».

Современным языком их отношения можно назвать токсичными и даже составить некое токсик-бинго.

Владимир обвинял Елену в том, что она страшная и толстая, хотя та весила 45 кг. Подмечал, что у нее нет ресниц, зато есть морщины (Елене было чуть за тридцать).

В 2013 году Владимир запер жену на балконе, в очередной раз стал оскорблять и пытаться избить. Маша не могла ничего сделать, как и Елена: он отобрал у них телефоны. После этого случая дочь спросила мать: «А ты вообще себя уважаешь?» Это был удар ниже пояса.

Замок из песка рухнул в ее глазах, и она окончательно поняла: семьи нет, не было и не будет. На следующее утро Елена объявила, что подает на развод.

Владимир ответил — какая разница, алименты он платить не будет, в полиции она ничего не докажет, а родственники и знакомые давно махнули на них рукой.

С того года они живут в одной квартире уже как соседи. Владимир периодически сетует, что жена его не любит и никогда не любила, точно так же, как мать. Елена спокойнее относится к его ночным прогулкам, перестала, как раньше, ждать его под дверью. Она начала общаться с людьми, изредка баловать себя набором маникюр-прическа-крем. Но до сих пор не чувствует себя спокойно.

Елене страшно спать, она просыпается от любого шороха. Она прячет деньги и косметику: вдруг первое «одолжит», а второе разобьет. Она привыкла к осуждающим взглядам соседей, хотя не понимает их природу: не ее же видят пьяной и не она же устраивает драки.

Воспоминания Маши

Первое детское воспоминание Маши — она сидит у папы на плечах, пытается дотянуться до ветки каштана, рядом стоит мама.

Второе — незнакомый мужчина доносит папу до квартиры, тот падает, потом ползет на четвереньках. Мать извиняется и благодарит того, кто помог.

Третье — девочка пытается не уснуть под Новый год, чтобы увидеть Деда Мороза. Четвертое — утром 1 января отец швыряет в нее фрукты, чтобы она не спала.

Жизнь такая: полоса черная — папкин запой. Белая — запойная.

Когда Маша ходила в детский садик, ей было непонятно, какая семья нормальная, а какая нет. Однажды во время игры друг ударил ее, объяснив, что «папа бьет маму». Пятилетней девочке это показалось логичным.

В школе она стеснялась, когда отец, забирая ее с уроков, шел с банкой пива. Она просила этого не делать, боялась, что их заметят одноклассники. Он не понимал, почему — или делал вид, что не понимал.

«Выступления» Володи приходились на ночь. Он приходил к комнату, будил Елену и Машу, потому что ему хотелось поговорить. Его интересовали три темы:

• — изменяла ли ему жена;
  — ремонт;
• — его родители и его брат.

Формулировки были одни и те же. Из смешного Маша вспоминает, что отец обещал бросить пить, чтобы Николай Валуев сделал в квартире ремонт. Из несмешного: игры в важную шишку, позиция против всего мира, желание отомстить каждому, кто его обидел (а таких нашлось много), обвинения и скандалы.

Из историй про плохих бабушку и дедушку Маша поняла, что стала для отца конкурентом за внимание Елены и именно потому он портил ей жизнь — иногда осознанно, иногда нет. Из-за таких ночных развлечений Маша вместо школы часто ездила на работу к маме, где можно было отоспаться.

Она училась на «отлично», но учителя считали ее прогульщицей.

Маша с мамой научились игнорировать и жили по принципу If I ignore it, maybe it will go away. Хочешь бить посуду? Бей. Хочешь угрожать? Угрожай. Хочешь спать голым в подъезде? Окей.

Дальше вербальных угроз обычно не заходило. Максимум пощечина жене или плевок в лицо — полицию же из-за такого не вызовешь. Маше было стыдно позвать друзей в гости: на стенах висели оборванные обои, исписанные его заметками, старую мебель отец когда-то разломал в припадке ярости.

Личный апокалипсис перенесли на 2013-й

До тринадцати лет Маша была убеждена в том, что избиения женщины — это составляющая любви мужчины. В кино, конечно, не показывают, но какой дурак поверит в киношную романтику? СМИ периодически пишут о том, что муж бьет жену, мать рассказывает подобные истории о других родственницах и подругах. Если это есть везде, если никто не восстал против, значит, это нормально.

Маша не собиралась вступать в брак или связывать свою жизнь с мужчиной, потому что для нее отношения были невербальным согласием на насилие.

С матерью говорить об этом не хотелось: зачем обсуждать что-то такое привычное и обыденное? Девочка часто болела и сидела дома. Вместо общения с друзьями она смотрела концерты британских групп, начиная The Beatles и заканчивая Arctic Monkeys. Есть анекдот, в котором героине предлагают в тяжелый момент думать об Англии. Маша так и поступала.

Маша росла асоциальной. Она держала все мысли при себе, потому что с детства ее просили замалчивать некоторые вещи. Она жила со страхом сболтнуть лишнего и обидеть мать, одновременно отгораживаясь от нее. Сейчас Маша признается, что вообще слабо помнит себя до 16 лет, наверное, потому, что всё это хотелось забыть.

В 2016 году у Маши появился Степан — молодой человек, претендовавший на звание рыцаря, который ее спасет. Маша встречается с ним по сей день, но первый год отношений она на каждом свидании ожидала, что ее бросят. В какой-то мере ей этого хотелось: ведь когда в жизни происходит что-то хорошее, это знак того, что плохое рядом.

Маша долго не рассказывала о своем отце Степану, ограничиваясь объяснениями: домой ко мне не пойдем, там ремонт. Говорю только о маме — потому что отца редко вижу. О ситуации у нее в семье парень узнал из сообщения: «Дома кошмар, убежала».

В тот день Владимир пришел домой пьяным. Маша спросила, есть ли у него вечером работа. Вместо ответа отец сломал очки девушки и начал ее душить.

Маше удалось вырваться и сбежать на общий балкон этажа. Когда она вернулась домой, отец спал, она схватила теплую одежду, воду и поехала к маме на работу. Звонить в полицию ни Маша, ни мама не стали: вдруг отца посадят, как это скажется на трудоустройстве Елены?

Когда Владимир проспался, он не мог поверить в произошедшее. Клялся, что любит свою дочь и никогда бы так не поступил, обещал измениться. В следующие месяцы он:

1. — бил дочь в солнечное сплетение;
   — давал ей пощечины;
   — угрожал, когда она лежала дома с сотрясением мозга;
2. — ломал ее вещи и обещал расправиться с ее парнем, если он дотронется до девушки.

Маша терпела. В выпускном классе с карманных денег откладывала на занятия с репетитором. До бюджета в средненьком вузе ей не хватило нескольких баллов, решила пойти в хороший университет на платное отделение (дешевле, чем взятка для поступления на бюджет). Деньги собирали по родственникам.

В середине лета, в свой день рождения, Владимир пришел домой пьяным (Маша заранее надела старые, более слабые очки, дужки которых еле держались после ремонта, и спрятала новые).

Оскорблял жену, кричал на дочь. Бросался окурками и обливался пивом. Потом схватил ножницы.

Пока родители дрались, Маша судорожно набирала номер полиции. Ее переключали, пришлось ждать, звонить снова. На вызов ушло около пяти минут, полицейские приехали быстро: спустя четверть часа. Когда Владимира скрутили двое рослых мужчин, он сжался и прошептал: «У меня же день рождения».

Статья 119, суд, затишье. Штраф. Ни Маша, ни ее мать не хотят вспоминать этот период. После этого он не нападал на них, старался пить на улице или в комнате. Пару раз возомнил себя собакой и китайским «рыцарем» на корабле. В полиции посоветовали позвонить в скорую, в скорой — наркологам.

Почему психолог — не универсальный помощник

Маша обращалась в психологическую службу своего университета. Часовая сессия выглядела так: психолог с помощницей (студенткой выпускного курса) слушают и задают направляющие вопросы. Ей было сложно открыться, практикантка только мешала.

Маша рассказывала о своей жизни сумбурно, со слезами и очень подробно — ей казалось, что психолог должен узнать всё, чтобы понять и помочь. Университет предлагал пять бесплатных сеансов. Маша сходила на три, за это время она только смогла привыкнуть и начать доверять. Психолог предложил продолжать занятия за деньги, но их у Маши не было.

Маша старается справляться без помощи специалиста. Она считает, что не сошла с ума, не пристрастилась к алкоголю и решила идти дальше в основном благодаря поддержке мамы и Степана. Ей кажется, что она избежала ошибки своих родителей: она не видит в парне замену отцу или сыну, а юноша не видит в ней дочь или маму.

Пара на связи почти 24/7, но Маше страшно от того, насколько всё хорошо и спокойно. Ее партнера волнует лишь то, что девушку пугает отсутствие криков и ссор.

Периодически у Маши трясутся руки, а на работе она часто убегает в кабинку туалета, чтобы поплакать. Только к девятнадцати годам девушка смогла перебороть навязчивое чувство вины за свое существование.

Она состоит в отношениях почти четыре года, но, как ей кажется, до сих пор не умеет нормально любить. При этом если Маша не ссорится с молодым человеком, то ей кажется, что он ее не любит.

По словам психолога, это связано с отсутствием примера здоровых отношений. Папа унижает маму — значит, это любовь.

Мой отец — алкоголик

Меня зовут Маша, мне 26 лет. В конце прошлого года умер мой отец. Ему было всего 52 года, он был алкоголиком. Когда он умер, я не удивилась, практически не расстроилась, не плакала. Мне было всё равно, только бесило, что в канун Нового года, вместо приятных праздничных хлопот я должна заниматься похоронами.

За всю мою жизнь он мне не дал ничего и ничего не оставил, кроме убитой однушки, кучи комплексов, психических травм и ужасных воспоминаний детства, изгадил нам с мамой всю жизнь своим пьянством.

Пишу это и знаю, что позже мне скорее всего будет стыдно за то, что «вынесла сор из избы», наговорила гадостей про родного человека, тем более, уже покойного…

Я выросла в ощущении вечного хаоса. Я никогда не знала, чего ожидать. Помню, мне было пять или шесть лет, когда мама уехала в командировку и оставила меня с отцом.

Я просыпалась утром, пила молоко с сушками, а потом сидела ждала, пока папа проснется и отпустит меня погулять. Сидела на подоконнике голодная и смотрела в окно на то, как во дворе играют мои друзья.

Отец спал до обеда, вставал всегда лохматый и злой, начинал ко мне придираться. Потом, как я позже поняла, опохмелялся и становился просто супер-папочкой — юморным, добрейшим, просто золотым человеком, который шутил, давал мне денег и сам выгонял погулять.

А на следующий день всё по-новой: похмелье, придирки и оскорбления. Меня это всё раздирало, особенно, когда он орал на маму и врал, что не пьёт, играет со мной и всё у нас хорошо.

Все выходные и праздники, все дни рождения, каждый Новый год — всё испорчено, изгажено отцовскими пьянками. Мать вкалывала на двух работах, а он постоянно торчал дома, потому что его отовсюду выгоняли. Он не уходил в запой, но легко мог проспать, опоздать, не ответить, когда звонит начальник или просто не выйти, потому что болеет с похмелья.

Что самое для меня дикое: он умер от цирроза, но так и не признал себя алкоголиком! Всегда говорил, что у него всё нормально, что это мы с матерью на него гоним, а он просто замордованный человек, который устал от жизни и так снимает стресс. Он просто обожал жаловаться на свою несчастную жизнь и всех обвинять.

Возможно, если бы не эта его черта, я бы ещё могла с ним иногда общаться, но слушать каждый раз одно и тоже про то, какие все кругом плохие — было невыносимо. Я не уважала своего отца и никогда и не знала, что это такое — когда дочь гордится своим отцом, чувствует себя любимой, защищённой, ценной.

Пишу сейчас это, а у самой слёзы рекой от обиды.

Это ужасно, что из-за водки вся жизнь человека и его семьи идёт под откос.

Мне непонятно: зачем вы, пьющие мужики, женитесь и делаете детей? Вам же они не нужны!! Мой отец никогда не интересовался моими делами! Он не знал обо мне вообще ничего! Никогда ни в чём не поддерживал — ни морально, ни финансово. Всё моё детство и всю юность он либо валялся перед телеком на своём продавленном старом диване, либо бухал на кухне с соседом.

Когда приходила мама и выгоняла их, они продолжали уже во дворе. А я, ребёнок, стеснялась тогда выйти на улицу, потому что мне было стыдно за своего отца-алкаша, который то в кустах заснёт, то мочится прилюдно, то на гопоту нарвётся и ходит потом с подбитым глазом. Как-то он напился, пошёл за сигаретами, поскользнулся в подъезде на лестнице и выбил два передних зуба.

Так потом всю жизнь и ходил, так и не вставил.

Мне 26 лет, а у меня ни разу не было нормальных отношений с парнем. Хотя я стройная, молодая, вроде симпатичная девушка, меня ценят на работе, отношений  завести не могу. Чувствую себя очень одинокой, очень страдаю из-за этого.

Когда в фильме показывают счастливую семью, заботливого отца, нормальные отношения, мне становится так обидно и больно, что я могу разрыдаться. Но самое ужасное — это моя неуверенность в себе и обиды за несчастное детство. Я не знаю как мне это забыть и простить.

Я пробовала всякие разные техники и ходила к психологу, но легче не стало. Я не знаю, что должно произойти. Он уже умер, я взрослая, я не пью, у меня своя хорошая жизнь, мама жива и здорова, слава Богу, с отцом она давно развелась, съехалась со своим коллегой.

Казалось бы, сделай в квартире отца ремонт или продай и купи новую, выходи замуж, живи и радуйся. А мне не живется. Я постоянно напряжена, постоянно жду подвоха, я часто плачу, могу внезапно вспылить и наорать на человека.

Потом бывает стыдно, но извиниться почему-то тоже не могу, хотя внутри себя ужасно ругаю! Вообще, я ужасный пессимист по натуре — я очень редко испытываю чувство истинной радости, не говоря уже о счастье — всегда что-то мешает.

Я много думаю о том, как бы могла сложиться моя жизнь, если бы отец вообще не пил, если бы мы жили дружно, если бы они родили мне еще сестру или брата… Какой была бы я? Был бы сейчас жив мой отец? Только эти мечты и дают отдушину, хоть какую-то поддержку. Мечтаю, и мне будто становится легче.

Друзья, если статья вам понравилась, вы можете помочь Трезвому блогу. Спасибо!  ????

Жизнь с отцом алкоголиком

Вопрос психологу:

Добрый день. Мне 24 года, я студентка и живу со своими родителями. Мой отец всю мою сознательную жизнь пьет. Раньше, в детстве, мне было страшно, а теперь, будучи взрослой, я не понимаю, почему мама это терпит и нам с сестрой приходится все это терпеть. Раньше это была безысходность, а теперь это переросло в жуткую ненависть.

Потому как отец делает ужасные вещи, в большинстве своем вредительствует в пьяном состоянии: оскорбляет все, кричит, что выгонит нас всех из своего дома (хотя в квартире прописаны мы все: мама, я, сестра и он), ест из кастрюли, перекрывает воду, свет, газ, однажды перерезал кабель от интернета, может закрыть в туалете, выключить свет и уйти, сам он ведет асоциальный образ жизни — редко купается, не моет руки (из-за этого он живет в зале, а мы в других комнатах). Когда пьяный он становится жутко приставучим и несет какую-то ахинею полную несвязную. Поэтому я стараюсь с ним не разговаривать вообще, ни в трезвом, ни в пьяном состоянии. Но иногда я ловлю себя на мысли, что готова его убить, и ничего меня не держит. Потому что не знаю, как сделать, чтобы все это прекратилось. его деньги уходят на пиво и водку, поэтому живем мы скромно. У мамы кредиты и долги, чтобы нас прокормить, а я с ума схожу, что не могу ничем помочь. Я бы и хотела куда-то устроиться работать, даже за гроши, но парень говорит, что если я сейчас не буду упорно учиться, то потом не смогу найти достойную работу и так и буду жить с мамой и папой, не то, что помогать своей семье. Парень советует бороться с ситуацией (у него отец также был алкоголиком, и от этого же и умер): говорит, чтобы не пускали папу в дом пьяного, чтобы выбрасывали его вещи, если он не будет трезвым приходить, одним словом сделать так, чтобы отец по доброй воле ушел из нашего общего дома и перестал портить нам жизнь. И аргументирует, что эти условия должна ставить моя мама. А мама не хочет, или уже не может за столько лет с ним бороться. Она научилась жить с этим пьянством и не верит, что в 43 года еще может построить лучшую жизнь. Я виню ее, что она это терпит и не разводится, а мы вынуждены с сестрой терпеть все вслед за ней. Бабушка советует наоборот маму не накручивать и не трогать, что она сама со всем разберется. А я понимаю, что не разберется… 24 года моей жизни прошли в скандалах, в нервах, истериках.

И я не знаю,что делать, жалко маму, жалко сестру, которой 16 лет. Себя не жалко совсем. Я даже пугаюсь своих мыслей вершить самосуд. Виню парня, что встречаемся 5 лет, он знает о моей ситуации, дарит хорошие подарки, а замуж не зовет пока (ссылаясь на отсутствие жилья).

Был момент, когда я простила отца за все, я отсутствовала в городе 3 месяца- он мне даже звонил, говорил что скучает. А когда я вернулась, в тот же день, он напился. И с тех пор я его игнорирую, не прошу не о чем, не ем за одним столом.

Он это все замечает, а высказывает все только когда пьяный — называет меня высокомерной, говорит, что «в маму дуру пошла», «вали к парню своему жить, ты тут не нужна» и прочее. Я понимаю, что это пьяный бред, но все равно, это очень неприятно. Я понимаю, что человеку этому ничем помочь не могу. Он считает, что это мы портим ему жизнь, а не наоборот.

Помогите разобраться, как успокоиться и прожить еще 2 года вместе с родителями, пока учусь в магистратуре. Как поступать по отношению к маме? Стоит ли ее призывать начать что-то делать наконец, а не просто терпеть? Как вести себя по отношению к отцу? Слушать ли советы близких: парня и бабушки? Как относиться к этой ситуации? Я просто в отчаянии из-за этого всего.

У меня, наверное, неврастения я этой почве есть. Потому, что моя психика очень нестабильна. Я плачу, что не могу ничем помочь своей семье: ни словом, ни делом. Боюсь сделать еще хуже все.

Автор вопроса: Наталья Возраст: 24

На вопрос отвечает психолог Прохорова Екатерина Викторовна

Здравствуйте, Наталья. Вы находитесь в непростой ситуации. И очень сложно оставаться безразличной к происходящему. Отец- алкоголик — это действительно сложная обстановка в семье. И в первую очередь страдают дети. Я понимаю Ваше желание все исправить, помочь маме, изменить отца.

И вижу, что Вы испытываете чувства бессилия, вины и злости на саму себя и близких (на отца-за то, что он делает Вашу жизнь невыносимой; на маму – за то, что она не борется и не предпринимает попыток что-либо изменить; на бабушку-за то, что советует не трогать маму; на парня – за то, что не предлагает пожениться и жить отдельно; на саму себя – за то, что не можете ничего сделать и за мысли о самосуде).

Наталья, первое, о чем мне хотелось бы с Вами поговорить, это о Вашей семье в целом, о взаимоотношениях и «безысходности».

Люди так устроены, что мы подсознательно выбираем знакомых, друзей, жен и мужей, которые нам подходят, и если даже со стороны будет казаться, что в отношениях один жертва, а другой мучитель, все равно это будет союз, в котором удобно обоим. Это может казаться абсурдным, но это так.

И выбор Вашей мамы быть рядом с Вашим отцом, это не слабость. В любых отношениях (даже, когда в семье алкоголик) всегда есть что-то, что они получают друг от друга. Что-то очень ценное, и не всегда осознаваемое, то, что и держит их вместе. И здесь Ваша бабушка права в том, что не стоит накручивать и трогать маму.

Не стоит, потому что мама и так понимает, что дети страдают, что надо что-то делать, (и скорее всего испытывает сильное чувство вины по этому поводу) и понимает, что ничего не может изменить, не потому что не любит своих девочек, а потому что просто не может отказаться от Вашего отца.

В этом нет ее вины, просто так сложилась ее судьба, ей необходим этот человек. Так же как и нет вашей с сестрой вины в том, что Ваш отец пьет. Многие дети в семьях, где есть алкоголик испытывают чувство вины за то, что происходит дома. И очень важно понять и осознать, что это дело и забота только двух людей, папы и мамы.

Наталья, Вы имеете право злиться на родителей, и испытывать желание убить кого-то, Вы тоже имеете право. Это совершенно не значит, что Вы способны на убийство, это просто нормальная чувство человека в сложной ситуации. Не вините себя за эти мысли.

Также мне понятно Ваше чувство обиды на Вашего парня. Вам хотелось бы, чтобы он забрал Вас из дома Вашей семьи и тем самым избавил бы от проблем. Но я так понимаю, сейчас это пока невозможно, жилье- это действительно важный вопрос при создании семьи.

А что, если Вам все-таки устроиться на работу с гибким графиком или частичной занятостью, и совмещать работу с учебой. Тем самым Вы могли бы вместе с Вашим молодым человеком снимать квартиру, например, и вместе платить за нее.

К тому же выпускникам ВУЗов уже с опытом работы легче потом трудоустроиться.

Наталья, я желаю Вам удачи!

Оцените ответ психолога:

Мне 30, а родители разводятся

«Когда мы со старшей сестрой узнали, что отец уходит от мамы, — вспоминает 30-летняя Рита, которой в тот момент было 19, — это был шок. У меня началась настоящая депрессия. Я была совершенно выбита из колеи: спала днем, ночью слонялась по дому не в силах уснуть.

Жила в постоянной тревоге»… Когда говорят о детях и разводе, прежде всего имеют в виду бедных беззащитных малышей.

Как сообщить им о случившемся? Как удержать на безопасном расстоянии от конфликта? Как уберечь от будущих ошибок и не лишить веры в счастливый брак? О том, что чувствуют при расставании родителей повзрослевшие дети, никто не заботится. Между тем они зачастую страдают ничуть не меньше.

«Если дети вырастают в полной семье, это означает, что совместная жизнь их родителей длилась 20, 25, а то и 30 лет подряд, — напоминает психиатр и семейный психотерапевт Серж Эфез (Serge Hefez). — Столь долгий союз представляется незыблемым, как само мироздание.

Он сопровождает жизнь с самого детства. Он — основа основ. И нам просто необходимо знать, что она прочна. Когда родители разводятся, стабильности больше нет, мир буквально рушится».

Для Галины, 35 лет, расставание мамы с папой три года назад стало громом среди ясного неба: «Они всегда были неразлучны, вообще не ссорились. Я лишилась главной иллюзии — что родители вечно будут вместе».

Надо сказать, что обратная ситуация, как, например, у Риты, чье детство было не самым радужным из-за жестокого и скандального отца-алкоголика, мало что упрощает.

«Даже если родители часто ссорились, — говорит Серж Эфез, — их союз представляется нерушимым, несмотря на конфликты».

Риту действительно долго не покидало чувство неприкаянности: «Я думала: если уж мой отец ушел, я больше ни одному мужчине не смогу доверять. Как будто все, чем я дорожила: доверие, любовь, поддержка, мгновенно обесценилось».

Страдания взрослых детей не всегда выражаются напрямую. «Я помню случай из своей практики, — говорит директор исследовательского центра семейных проблем в Тулузе Жослин Дахан (Jocelyne Dahan). — Разводилась 70-летняя пара.

Их 40-летние дети, сами родители, были в полной прострации: «Это невероятно, как вы могли с нами так поступить!» Маскируя боль, «большие» дети часто прикрываются интересами своих детей. «Я не знала, как подготовить дочь к этому разводу, — объясняет 36-летняя Яна.

— Мои родители живут за городом, она и так видела их нечасто. А с тех пор как они год назад развелись, мы больше не ездим к бабушке и дедушке, потому что они живут отдельно, и моя девочка разрывается между ними. Я бы, конечно, очень хотела, чтобы все оставалось по-прежнему».

В общем, приходится отказываться не только от образа благополучной родительской пары, но и забывать о добрых дедушке и бабушке, в чьем гостеприимном доме собирается вся семья.

«Рождение ребенка сближает с родителями, потому что семья становится трехмерной, — отмечает Серж Эфез. — И именно третье, старшее, поколение — важный гарант стабильности. При разводе вся пирамида рушится, что и порождает ощущение полной растерянности».

Гнев — одно из самых распространенных чувств по отношению к неблагополучным родителям. «Если бы мне не пришлось бесконечно решать их проблемы, я бы могла гораздо больше успеть в жизни, — уверена Наталья. — А так я ни на минуту не могла от них отключиться, это все равно что иметь ребенка-инвалида».

Снова замуж?

У мужчин на 23% больше шансов снова создать семью после развода, чем у женщин. А с возрастом разрыв все больше увеличивается. Одиноких женщин между 60 и 64 годами в Европе в два раза больше, чем одиноких мужчин.

А с 75 лет их уже в четыре раза больше, чем мужчин.

Этому есть несколько объяснений: конечно, прежде всего большая продолжительность жизни женщин, а также то, что мужчины снова вступают в брак с женщиной своего возраста или, что чаще, с более молодой, а это расширяет возможности для поиска.

В классической ситуации развода родителям справедливо рекомендуют не вмешивать малышей в свои конфликты, что, к сожалению, не всегда происходит. Ну а по отношению к взрослым детям это правило вовсе не соблюдается.

Более того, часто каждый из «стариков» требует встать именно на его сторону, потому что во взрослых отпрысках видит прежде всего людей, которым можно довериться.

В результате все связи на стороне, все взаимные претензии и тайны, о которых дети подозревали, но не хотели знать наверняка, вдруг предстают перед ними со всей очевидностью: «Видишь, как он всю жизнь изводил меня», «Ты должна знать, что она мне сказала».

«Роль арбитра в отношениях отца и матери отбрасывает назад, — продолжает Серж Эфез. — Вы словно бы становитесь ребенком, у которого спрашивают: „Кого ты больше любишь, маму или папу?“ Каков бы ни был выбор, чувство вины обеспечено».

Яна испытала это на собственном опыте: «Когда я приехала в деревню к родителям, мама сказала: „Если ты пойдешь к отцу, в дом, из которого я убежала без оглядки, ты мне больше не дочь“.

Я просто не знала, как мне быть».

Полина, которой казалось, что лучше разойтись, чем бесконечно ссориться и скандалить, тоже не смогла остаться в стороне от конфликта: «Когда отец ушел, мать решила, что это я его подбила».

Обычно кто-то из взрослых детей пытается сыграть роль посредника, если не примирителя. Часто совершенно напрасно. «Одна моя знакомая, психолог по профессии, пыталась помирить своих родителей, — говорит Жослин Дахан.

— Но ей пришлось отказаться от своей идеи, потому что она чуть с ума не сошла: прекрасно понимая их обоих, она не могла отключиться от собственных эмоций и бесстрастно оценить все со стороны». А Наталья несколько месяцев выслушивала поочередно то отца, то мать, которые высказывали ей свои претензии друг к другу.

«В какой-то момент мне это надоело. На семейном совете мы с сестрой по­просили их развестись или просто объявить мораторий: чтобы отец пока не виделся ни с матерью, ни с женщиной, которую встретил, и обдумал, чего он хочет. В итоге я же оказалась в дураках.

Он сказал, что подумает, но продолжал встречаться с той, другой, и в результате ушел к ней. Ему просто нужен был толчок, чтобы наконец решиться на уход».

Причины провала

Пик разводов после сорока, по данным Росстата, пришелся в России на 2003 год: их число перевалило за 300 тысяч, что почти вдвое превысило показатели 1997 года. Затем количество таких разводов снизилось и в прошлом году составило 193 тысячи.

После того как дети уходят из семьи, скрытые конфликты между супругами проступают с новой силой. «Одиночество вдвоем» становится невыносимым.

Специалисты отмечают, что на разрыв в это время идут пары, которые давно осознали, что не созданы друг для друга, но не хотели бросать друг друга по социальным или профессиональным причинам, а также из-за детей.

После 20–30 лет совместной жизни побудительным мотивом к разводу становится прекращение профессиональной деятельности («Что я буду делать с ним или с ней с утра до вечера?») или осознание того, что жить осталось не так долго («Провести остаток своих дней так, как я хочу»).

Свидетели скандалов, советчики и конфиденты, взрослые дети часто оказываются на переднем краю конфликта, даже если живут своим домом. Галине, например, расставание родителей причинило особенно острую боль, потому что произошло в совершенно неподходящий момент.

«Мой отец по работе часто уезжал в командировки. Однажды, когда вся семья была в сборе, один из моих племянников уронил его чемодан, оттуда высыпалась пачка фотографий, на которых он был с другой женщиной.

Даже если мама что-то подозревала, мы все-таки до конца не верили в его измену, а тут все открылось. Через два месяца была моя свадьба, мы ждали отца, но его все не было. Мама позвонила ему и сказала, что, если он не придет, она подаст на развод.

Но он так и не явился — предал не только маму, но и меня. Фактически расстроил свадьбу». И заставил Галю сомневаться в своем счастье.

«Муж очень похож по характеру на отца. Теперь я постоянно думаю, что будет с нами двоими. Я выходила замуж на всю жизнь и не хочу повторить судьбу родителей, которые поставили крест на 30 годах совместной жизни».

Расставание отца с матерью заставляет задуматься о собственном выборе, иногда порождает кризис в отношениях. Возможность разрыва становится более осязаемой, более реальной.

Прибавьте к этому еще и сравнение себя с тем, кто оказался жертвой. «Отец просто использовал маму и выбросил на помойку. Теперь я боюсь, как бы и со мной такого не случилось.

Слава богу, что муж меня всегда поддерживает», — говорит Яна.

Всем детям кажется, что они хорошо знают, как жили их родители. Но разрыв после 20—30 лет, прожитых вместе, неизменно имеет какие-то предпосылки. У каждого свое представление о ситуации: виноват ли отец, позволявший себе «ходить налево», или до развода довели придирки чересчур авторитарной матери. Но все обычно не так просто, как кажется.

По мнению Жослин Дахан, дети, зная подробности жизни семьи, далеко не всегда в курсе интимной стороны отношений в паре. Это однобокое восприятие часто заставляет подходить к разводу по принципу «жертва-палач». «Между тем, — утверждает психолог, — в 95% разводов нет ни жертвы, ни палача, если только речь не идет о насилии».

Но и в этих случаях картина может быть не совсем однозначной, если верить рассказу Риты: «Долгие годы мы считали маму жертвой, которую нужно постоянно утешать. Мне понадобились годы, чтобы понять — все было не так просто. Они так и не смогли ужиться: отец был слишком инфантильным, а мать давила на него и настраивала нас против него.

После ухода папы, которого она просто выставила за дверь, я постепенно осо­знала, что она манипулировала всеми нами, включая отца».

И все-таки выйти за рамки упрощенного представления «жертва-палач» необходимо, чтобы смириться с расставанием самых близких людей. Галине удалось это сделать, только когда с одним из них произошло несчастье: «Отец тяжело заболел.

Мама решила, что это теперь не ее проблема, сестра только позлорадствовала и дала понять, что ее ситуация не касается. Пришлось мне ехать к нему, заниматься поисками сиделки, закупать лекарства. С тех пор я решила не вставать ни на чью сторону. Сегодня я живу своей жизнью, замужем, у меня есть ребенок.

Родители для меня остаются родителями — папой и мамой». А вот Наталье не удается установить дистанцию по отношению к родителям, которые так окончательно и не расстались: «Отец постоянно заходит к маме, лезет в холодильник да еще приводит с собой сына, которого завел с новой женщиной. Его вещи все еще в маминой квартире.

Она настолько его любит, что согласна на любые подачки с его стороны. Мне надоело это видеть». И все-таки у этой молодой женщины нет другого выхода, кроме как соблюдать нейтралитет, считает Жослин Дахан. «Она только время потеряет, если попытается доказывать своей матери, что все происходящее ненормально.

Если маму устраивает такая ситуация, это ее личное дело». Чтобы разрыв произошел как можно безболезненнее, родители должны сказать по­взрослевшим детям: «Мы так решили. И это не имеет к вам отношения».

И даже если слово «мы» им произнести трудно, надо сделать все возможное, чтобы принимать решение без участия детей, пусть уже повзрослевших. Ну а детям не помешает научиться соблюдать дистанцию. «Сочувствие и поддержка необходимы, — объясняет Серж Эфез, — но важно осознавать, что это их жизнь, а не наша».